- Экономию ресурсов. Но для начала, возможно, некоторый спад, в связи с разрывом привычных экономических связей. Возможны экономические санкции и тарифная война. Но зато, прекратятся мало, или бесперспективные вложения в Европу и Германию.
Дальше, я поведал, не слишком хорошо знакомым с тонкостями экономических взаимоотношений дипломатам и силовикам, о результатах наших вложений на Западе.
Честно говоря, для меня самого, это явилось неприятной неожиданностью. Я конечно знал, что наши инвестиции в Европе и Германии не слишком приветствуются. Особенно в Германии, справедливо усматривающей в этом монархический реванш Никлотингов. Но совсем, они не были запрещены, да и как? Всегда можно было зайти опосредованно, через офшоры. Так вот, выкупленные и развиваемые в Мекленбурге и Передней Померании судостроительные заводы, едва едва отбивали свои вложения. У Венедии и Финляндии, своих судостроительных мощностей было выше крыши, а рынок, был уже перенасыщен судами и цены находились на самых нижних отметках. Что бы что то продавать, требовалось ронять цены на уровень себестоимости и предлагать долгосрочные и дешёвые кредиты, замораживая в них огромные деньги. Получала от этого что нибудь Балтия? Кроме весьма сомнительного морального удовлетворения, практически ничего. А вот Германия, рабочие места и совсем не маленькие налоги. Для Балтии, выгодно было бы закрыть, конкурирующие с её собственными предприятиями заводы, но этого, было сделать нельзя, капитально не испортив имидж в исторической земле династии Никлотингов от которой те не отказывались. Мекленбург, с Передней Померанией, была едва ли не единственная федеральная земля в Германии, где династия была очень популярна и где народ, с радостью бы согласился вернуть к власти прежних Великих герцогов. А ведь судостроение, было отнюдь не единственным, куда Никлотинги влезли со своими инвестициями. В Шверине, существовало крупное автосборочное производство, да и по остальной территории Мекленбурга, Померании и даже Бранденбурга с Саксонией, было разбросано множество принадлежащих венедскому, а чаще, именно королевскому капиталу, предприятий. И чаще всего, они были из низкотехнологических и низкодоходных сфер с высокой конкуренцией со стороны набирающих обороты азиатов. Абсолютное большинство, было открыто в Восточногерманских землях, испытавших значительную деиндустриализацию после захвата её Западной Германией. Многие, были открыты с гуманитарными целями, поддержать местное население, создав так необходимые рабочие места. И это, влетело династии в весьма не малые суммы и продолжало тянуть деньги и дальше. Конкуренция на рынке простого ширпотреба постоянно обострялась, а налоги в Германии, так же постоянно росли. Создавалось стойкое ощущение, что Никлотингов намеренно затягивают в это болото высоких имиджевых расходов. А вот в высокотехнологичный сектор, напротив, венедский капитал не пускали, создавая массу мыслимых и немыслимых барьеров. Хотя, по правде говоря, он и не особо рвался. Разве что, что бы обходить таможенные барьеры. Но не везде это было целесообразно.
Примерно также обстояли дела и с прочими странами Европы. Несколько проще было в Центральной Европе, но не слишком. Было чёткое ощущение, какого то верхового сговора. Вроде бы ничего не запрещалось. Но все самые технологичные и высокодоходные сферы, были так плотно перекрыты многочисленными законодательными и бюрократическими рогатками, что при детальном знакомстве, сомнений, почти не оставалось. Кто то очень могущественный, очень не хочет видеть совершенно конкретных чужаков на своём поле. А если и пропускает, в конце концов, то отрезает от европейского кредитного рынка. Хотите, войти в какой то бизнес, сами финансируйте! И это в то время, когда львиная доля всех инвестиций давно шла на кредитные деньги! Венедию просто хотели истощить, заставив самостоятельно финансировать все свои инвестиции в Европейскую экономику. При том, что доходность там, была далеко не фонтан.
- Они, заставляют нас тратиться, почти совершенно никак нам не помогая, при том, что именно они, получают львиную долю прибыли с наших инвестиций содрав с нас свои сумасшедшие налоги! Я попросил своих финансистов посчитать и вот какая забавная картина нарисовалась. При вложении нами ста миллионов, мы имеем с них доход, от трёх, до пяти процентов, и это, ещё сильно оптимистично, где то и вовсе убытки, а само ихнее государство, сдирает с этой суммы от двадцати, до тридцати процентов в качестве налогов! Это по Германии, если что. Но и остальные, не далеко ушли. Зачем, спрашивается это нам надо?
Соратники потрясённо на меня уставились. Картина, нарисованная мной, была впечатляюща и совсем не радовала.
- А как по России? - Поинтересовался один из Слащёвых.
- По России, таких подробных данных, пока нет. Но, есть некоторые частные. Угольные предприятия, после реконструкции, будут приносить доход в 25 процентов, через три- пять лет. Остальные, обещают приносить никак не меньше пятнадцати — двадцати. Но, Венедия даёт ещё и гораздо большую доходность на рынке кредитования! При чём, кредитования продаж наших товаров, услуг и инвестиций. Это налоги, как в нашу казну, так и в казну России!
В целом, налогообложение там не сильно ниже Европейского, за исключением сырьевого и низкопередельного секторов, там удельная доля налогов на вложенный капитал не велика. Но это налоги в Россию!
Услышав последнее, соратники заметно оживились.
- Так что же нам мешает перенаправить основной поток инвестиций туда? - Удивился Слащёв Венедский.
Пожал плечами. У меня были только догадки.
- Могу предполагать. Консерватизм управленцев, многие из которых принадлежат и к моей семье. Страх перед коррупцией и нестабильностью России, бандитизм. Ну и традиционный Европоцентризм нашей элиты. Со времён Советского Союза, мы больше привыкли торговать, нежели по серьёзному вкладываться. Особенно на востоке. К этому были веские основания. Так, меньше риски. Отчасти, ожидания ухудшения положения в стране и нежелании её поправить своими действиями. Все Вы, наверное, в курсе, что мы ожидали очередного переворота и хаоса, под покровом которого, имелись серьёзные планы утвердиться в стране? Так они никуда до конца не делись! Они по прежнему сильны, даже в русском лагере!
Соратники смущённо запереглядывались. Многие из них, прямо участвовали в разработке планов на данный сценарий.
- Кроме того, присутствует и саботаж. Я просил руководителей наших банков, активнее расширять филиальную сеть в России, но кроме Чудского банка, на который я имею прямое влияние, остальные руководители, не сильно торопятся с этим. Вы, Владимир Алексеевич, - обратился я к Слащёву Финскому, плотно опекавшему деятельность Дружины на Северном Кавказе, - не хуже меня это знаете. Да, времени прошло ещё немного, но Чудины, уже открыли тридцать филиалов по стране. Из них, пятнадцать на Юге. Остальные четыре, из первой пятёрки, лишь двадцать!
- Сомневающихся, хочу огорчить! В ближайшие четверть века, нового хаоса и переворотов в России, не ожидается! Правда если мы сами этому не поспособствуем. Но, это не выгодно и несёт массу побочных рисков для самой Венедии. Нам, на ближайшие десятилетия, выгоднее сильная, независимая Россиия, как надёжный союзник против коллективного Запада. И если что то пойдёт не так, нас постараются утопить вместе. Вы все, уже прекрасно понимаете, ни Венедия, ни Россия, Западу не нужны, в качестве независимых стран.
- Его Величество, знает об этом? - Подал голос Игнатьев.
Киваю.
- Как минимум, догадывается! Но так сразу, изменить вектор Венедской политики, даже он, не может. К тому же, на него давит немецкая партия. Почему Вы думаете, он так потворствует моим «авантюрам»?
- Хочет уравновесить? – Хмыкнул Волконский.
Князю приходилось особенно нелегко. Будучи вторым человеком в дипломатическом ведомстве Венедии, возглавляемом представителем немецкой партии, он прямо проводил мою политику в обход своего шефа. По сути, взял на себя, курирование всех моих проектов в министерстве. Естественно, с санкции деда, но внутренних тёрок в ведомстве, это совсем не отменяло.
